SHELTER US |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » SHELTER US » Эпизоды CELTIC WAY » i'm a troubled man
I`M A TROUBLED MAN | ||
КТО
Russell Hall, Jonathan Rookwood
КОГДА
13 july, 18
ГДЕ
все начинается с места, где можно выпитьО ЧЕМ
Хвала отчаявшимся.
Если бы не мы,
То кто бы здесь работал на контрасте.
Пока живые избегают тьмы,
Дерутся, задыхаются от страсти,
Рожают новых и берут взаймы
Отредактировано Jonathan Rookwood (12-07-2018 01:30:15)
Вечера надвигаются на Рассела тягучей горькой чернотой с привкусом экстази и виски. Они слиплись в один, так всегда происходит с теми, кому нечего терять.
У Холла за душой так пусто, что он прожигает бесконечное время в барах. Пить как выход для тех, кому ничего другого не остаётся. Это позволяет хоть ненадолго остановить часы и промотать ночи сразу к утру, абстинентному, тошноте и внеочередному делу.
Из уютной квартирки в Сант-Стивенс-Грин он перебрался на окраину, в занюханную комнатушку, в которой даже кровати нет. Как оказалось, Холл в ней не особенно и нуждался. Работа сжирала время для бессмысленных размышлений о том, во что он превратил свою жизнь, и для сожалений его уже не оставалось.
Уже после заката Расс предпочитал быть настолько пьян, чтобы не вспоминать о маленьком зеркале на стене, раскиданных книгах и паре одинаковых рубашек, валяющихся на полу. Ещё меньше ему хотелось думать о том, что этому предшествовало.
Он всегда выбирал бар наугад. Вкус алкоголя уже давно не чувствовался, при затяжках лёгкие даже не ойкали. Лишь бы поменьше счастливых идиотов и дебильной музыки и сойдёт. Он не отличался притязательностью уже ни в чём.
Поэтому он просто толкнул первую же дверь, попавшуюся на пути в неровном свете неона. Дублин собирался заснуть, но Рассел давно не спал, он только мечтал. Наркотический угар стал единственным забытьём.
Он мешком упал на стул в дальнем углу, выбрав неприметный столик. Расс ненавидел нытиков и шлюх за барной стойкой, он уже слишком давно не нуждался в собеседнике. И махнув усталой официантке, заказал сразу бутылку виски. Старый-добрый Макаллан и безо льда. К чему затягивать и цедить по стакану, если он и так знает сколько сегодня выпьет?
Девочка растворилась в вечернем дыму и Холл криво ухмыльнулся. Платина волос, короткая юбка — неплохое развлечение на вечер? Если не пить так много, возможно, она даже оставит свой номер. Но это уже много лет его не интересовало.
Пальцы дрожали, когда он сунулся в карман за сигаретами. Крепкий кэмел резко горчил на языке, отвлекая от пресловутой реальности. Обнаруживать себя надирающимся до беспамятства не слишком-то приятное дело. Хорошо, когда есть другие мысли, которыми можно забить голову, пока в сознании ещё что-то лениво ворочается.
Кремний не поддавался, пришлось долго чиркать, на пальцах. Расс лениво растёр её в пальцах, когда наконец смог затянуться. Стало как будто легче. Он знал, что это обман. Но не стал углубляться, официантка вернулась с бутылкой и широким бокалом.
Холл отсалютовал ей сигаретой и щедро плеснул виски в стакан, явно больше, чем на три пальца. Улыбка на её лице показалась нервной. Он видел такие сотни раз и сделал вид, что попросту не заметил, разглядывая стакан в слабом и дымном освещении бара. Отпечатки пальцев официантки были едва различимы и ещё хранили тепло.
Какие же секреты ты хранишь, девочка? Употребление? Драки? Что ты успела в этой жизни попробовать? Что ты будешь скрывать от будущего мужа за своими сладкими улыбками?
Расс уже давно не верил в людей. Он слишком долго пробыл гарда. Заглянув за черту, трудно продолжить жить дальше, будто ничего не было. Тьма была повсюду и он от неё уже не прятался, она была в каждом. И Рассел заливал её виски, растворял в дыму и загонял в углы кругляшками таблеток.
Но пока рано для этого. И он делает глоток виски. Не греет и даже не жжёт. Вкуса меньше, чем у воды. Сигарета тает в пальцах и он тушит её о столешницу. Никто не рискует с ним разговаривать, но в любом случае с агентом интерпола спор очень короткий.
Алкоголь медленно заливает глаза, делает его тело тёплым и податливым. Расслабиться почти получается. Он лениво обводит глазами бар. Резкий запах выпивки растворяется в сигаретах, сладковатом соусе и ярком аромате жаренного мяса. Типичное для такого места сочетание. Посетители тоже типичные. Расс переводит взгляд от одного к другому, изредка хмыкая. Девица, ищущая перепиха на одну ночь, вероятно, замужем. И в отчаянии, судя по тому, как мало на ней одежды. Тихая музыка заполняет пустоту, делая пространство насыщенным и осязаемым. Это помогает сличать мечты и реальность.
Холл пропускает внеочередного брокера, у которого не затыкается телефон, и делает ещё один глоток виски. Бокал остаётся полным едва ли на четверть от первоначального. Он напивается быстрее, чем планировал, гадая какие грязные секреты эти черви за стойкой и столиками могут пытаться спрятать от кого-то вроде него.
А потом его взгляд останавливается. Будь он чуть более пьян, чем сейчас, наверняка бы и не заметил, Расс его почти пропустил, скользя взглядом дальше, как что-то ударило в затылок, заставляя вернуться. Лицо показалось смутно знакомым.
Трёх секунд пристального разглядывания хватило, чтобы вспомнить. За дальним концом стойки сидел старый знакомый. Холл отхлебнул ещё виски и криво ухмыльнулся.
Ну и что этот дилер делал здесь, в Дублине? Насколько он знал, парнишка был британцем. И, кажется, прямо сейчас должен был просижить задницу в камере далеко отсюда.
Глаза начинали слипаться, а удержаться на ногах оказалось сложнее, когда Рассел попытался подняться, пришлось ухватиться за столешницу, чтобы подождать, пока мир вокруг перестанет кружиться. К горлу подкатила тошнота и он подавил её усилием воли, подхватывая бутылку и бокал со стола.
Зал показался вдвое больше теперь, когда идти оказалось труднее из-за уже выпитого. Такое количество алкоголя без закуски никогда никому не шло на пользу, особенно если при этом почти не есть целый день.
Он с трудом опустился на высокий стул рядом со своим старым знакомым и отсалютовал стаканом: — За встречу, Руквуд!
Сразу после опрокинув в себя остатки виски и потянувшись к бутылке, чтобы налить ещё.
— Расширяешь владения или в отпуске?
Отредактировано Russell Hall (12-09-2018 02:24:58)
I don't wanna wake it up
I don't wanna wake it up
I don't wanna wake it up
The devil in me
Когда утро пятницы начинается с крепкого кофе, которое поистине приятно заливать себе в глотку, становится легко, ощущаешь себя человеком в кой-то веки. Наслаждаешься короткими мгновениями тихой и впервые спокойной жизни. Начинаешь задумываться, когда именно что-то пошло не так и твоя жизнь опять превратилась в подобие сортира. Когда ты в последний раз чувствовал себя человеком? А что это вообще такое – чувствовать себя человеком? Какие характеристики должны быть у нормального человека?
Руквуду этого было и вовсе не понять. Он стоял в съемной квартирке и смотрел в окно. Улицы не двигались, а умиротворенно стояли в полном спокойствии. Штиль в городе был большим подарком судьбы сегодня. Надолго ли? Вечером, парень был уверен, город начнет жить свою городскую жизнь, наполненную людьми и их извечными проблемами. Утопаешь в своих, а рядом такие же утопленники. Если постараешься, то не будешь чувствовать себя настолько одиноким, взглянешь на других, и сразу тошнота отходит, а потом опять с удвоенным рвением начинает мучить, и вот ты уже осознаешь, что не один в дерьме, но легче не становится ни на каплю.
Джон начал свое утро не с самых приятных мыслей. А это автоматически означало, что день не предвещает ничего хорошего. Нужно было изначально пойти спать.
Ближе к обеду он выбрался из своего убежища. Пуская кольца дыма в воздух, бродил по улочкам квартала даже не стараясь запомнить дорогу. Этого хватало, чтобы отвлечься и ни о чем не думать. В таком ключе проходили все его дни в Дублине. Сначала накатывала усталость, ноги заплетались, а голова гудела, словно кто-то кувалдой долбил со всей дури по чугунной раме. Когда ставало совсем невыносимо, и мозг отказывался работать, Руквуд садился на асфальт, прислонялся спиной к холодной стене ближайшего здания и закрывал глаза. Неровное дыхание, стучащие зубы, руки тряслись, как при ломке. Он был уверен, что люди, проходившие мимо него, даже не обращали внимания, отмечали про себя наркомана или пьяного, которому уже хорошо и ничем не поможешь, и шли себе дальше, по своим делам, что были важнее незнакомого человека. И тогда Джон вскакивал, словно его окатили холодной водой, и старался скорее прогнать плохие воспоминания, словно дурной сон. Словно сбрасываешь с себя оковы Морфея (или морфия?), прочищаешь разум до состояния чистого листа – пиши не хочу. Просыпается второе дыхание и Джон Руквуд готов горы сворачивать. Но нет гор рядом и никаких свершений никому не надо. Даже самому Джону.
Хотелось чего-то нового, какого-то движения: в жизни или в голове. Но все, что пока позволял себе парень, заканчивалось новым витком по лабиринту города.
Gotta wake up, gotta wake up
Gotta wake up, gotta wake up
Gotta wake up, come back to life
Когда сумерки бережно начали окутывать город, Руквуд остановился перед деревянной красной дверью и долго не мог понять, куда его завели ноги. Только спустя 10 минут продолжительного всматривания перед собой, его взгляд зацепился за отблески серой стальной ручки. Прежде, чем мозг скомандовал что-то делать, рука уже потянулась, что бы открыть дверь, и только поменяв шум города на шум заведения, он понял, где находится.
Бар был только наполовину заполнен людьми, что и привлекло парня. Выбрав для себя самое неприметное место – в конце барной стойки, Джон Руквуд решил, что ничего страшного не случится, если он выпьет немного алкоголя в этот вечер в неизвестном баре, среди неизвестных людей. Он постарался по привычке абстрагироваться, чтобы не слышать ни музыку, ни разговоров других людей. Заказал себе немного виски с колой и достал ручку из внутреннего кармана куртки. На полированной до блеска столешнице возле самой стены лежали пожелтевшие салфетки, к которым и потянулся Джон. Бармен отдал ему заказ, поставил пепельницу и с равнодушием покосился на несколько салфеток в руке, но услышал заказ в другом конце зала и тут же забыл о существовании Руквуда. Рука почти не слушалась от долгого перерыва в письме, но ручку парень старался держать уверенно. В конце концов, разучиться писать было невозможно. Он потягивал свой алкоголь из стакана медленными глотками, вокруг головы давно уже образовался ореол из дыма и салфетки быстро покрывали буквы. Все вокруг перестало иметь смысл.
Из этого состояния его вывел бармен, который предложил обновить стакан. Мгновенно в уши полилось много шума, и было сложно сконцентрироваться вновь. Но Джон не отказался, только аккуратно отложил исписанные салфетки. Малое количество алкоголя приятно расслабляло, но не замутняло разум. Он принялся разглядывать зал в поисках чего-нибудь интересного. Столько людей, они все пришли сюда за чем-нибудь конкретным, даже если, как и сам Руквуд, попали сюда случайно. Мужчина, что оглядывал зал примерно так же, остановил свой взор на парне, и тут же в голову прилетела шальная мысль «Я его знаю!» Это был тот самый знакомый из прошлого, которого стоило бы забыть и больше не встречать. Первым делом ему захотелось сбежать, мысленно (или даже телом) Джон дернулся в сторону выхода, но надвигающееся нетрезвое тело дало ясно понять, что бежать поздно.
- За встречу, Руквуд! – почти проскрежетал голос Рассела Холла.
Следующая фраза заставила Джона и правда дернуться, потому, как с прошлым он завязал, и возвращаться не планировал. Но подозрительный агент точно не поверит и половине сказанному. Оставалось тихо наблюдать, к чему приведет сегодняшний вечер и попытаться не влезать в передряги ни сегодня, ни вообще когда-либо.
Хуже быть не могло. Вот уж воистину пятница, 13-тое!
Холл был достаточно ужрат, чтобы не обратить никакого внимания на откровенно херовые манеры британца. Кому какое дело до приветствий, когда в желудке плещется почти целая бутылка виски на голодный желудок? С такой же удачей этот британский славный мальчик мог его и на хуй послать. Расс бы и бровью не повёл. Если бы до его пропитого сознания информация всё-таки бы дошла, то вломил про меж зуб, но это вряд ли.
Глядя куда-то сквозь Руквуда, он выудил сигареты из кармана, измяв пачку, и с трудом прикурил. Глубоко затянулся, выпуская клубы дыма и рассеянно моргая. А потом стряхнул пепел в собственный стакан, так этого и не заметив.
— Туристом заделался? Или твой папик сказал, что сучкам пора менять точку?
Ухмылка на лице Холла была жуткой и кривой. Он беззвучно рассмеялся, запрокидывая голову. Слишком много алкоголя и кислоты. И то, и другое в таких количествах жёстко затормаживало.
Глаза Расса начали закатываться, он почти терял сознание, обдолбанный до такой степени. Но ему всё-таки удалось выровняться. И его лицо тут же опустело. Эмоции исчезли, будто ушедшая приличная волна. Он смотрел на Руквуда пустым взглядом с провалом зрачков.
Сигарета тлела в пальцах. Наверное, всё-таки курение было для него благословением. Никотин убивал, а вот сигарета прежде чем потухнуть, жгла пальцы. Это шло ему на пользу. Возвращало в реальность. Иначе он так бы и зависал на часы, пока адский коктейль в крови не уляжется. Но не у всех было столько же времени, сколько у него.
— Теперь Дублин? — спросил он как ни в чём не бывало, затушив окурок об остатки виски в бокале. Его голос звучало хрипло. Расс тошнило.
Такова уж последствия. Жрёшь что попало, умей расплачиваться. И если бы он сидел на одних колёсах, ценник был бы ниже. Но чёрта с два. Долбаться спидами — сомнительное удовольствие. Кокаин и героин. Таблетка мгновенного счастья. Активатор. Ты бодр и полон сил, можешь трахаться всю ночь, как кролик, пока хуй не сотрёшь.
А потом сказка заканчивается и если не достать сразу же ещё, всё будет хуже некуда. Этот вид ширева не вызывает мгновенной зависимости, если глотать, как шлюха, зато цепляет прочнее. И, что ещё херовее, он как будто оттягивает энергию в организме, смещая точку концентрации. Пищеварительная система глохнет, как старый движок. Не хочется есть или спать, не хочется пить. Вот почему потом настолько хуёво, будто коты в глотку нассали.
Желудок сопротивляется. Работа органов медленно восстанавливается. Особенно, если жрать такие волшебные колёса довольно часто. После них даже виски становится тяжелейшим испытанием.
Холла морозит. В желудке рези стоят такие, что не будь он нариком со стажем, пережившим десятки ломок, был бы полный пиздец. Но, к счастью, он им был. Нажравшимся в хламину спиди-гонщиком, блять. Поэтому чувствовал себя почти приемлемо.
— Неплохо, — хрипит Спенс закашлявшись, выливая остатки виски из бутылки в тот же стакан, в котором затушил окурок.
А потом опрокидывает в себя, даже не замечая привкуса. И грохает бокалом о стойку. Ему абсолютно похуй что и откуда пить.
— Не думал, что увижу здесь твою чопорную рожу.
В нём говорят виски и экстази в запредельной дозировке. Хотя, конечно, понятие приличий он проебал уже слишком давно. А теперь ещё и мозги пропил. Просто блестящее сочетание! Руквуду не позавидуешь.
Рассел снова прикуривает, но руки дрожат. Это даётся с трудом. Но всё ещё не повод бросить курить, конечно. Особенно теперь, когда чаще всего он курит для того, чтобы чем-то занять руки.
Он кажется вялым и почти заснувшим, хотя внутри себя куда как более активен. Ещё один охуительный фокус колёс. Если принять многовато, то начинаешь отключаться. Реальность плывёт перед глазами. У таблеток слишком медленный приход, он наступает почти постепенно. Проще, чем со всем остальным. Не так быстро, зато продолжительно. И сложнее подхватить какое-нибудь дерьмо или что-то вроде. Тыкать себя иголками Холл считает занятием тупым и унизительным. Кайф мгновенный, а бонусом СПИД и ещё пара десятков особо мерзких хуёвин. И то, если игла более-менее чистая, но таким конченным, как он, чистое не предлагают.
Расс роняет голову на стойку, встречаясь виском с деревяшкой. Сознание взрывается ленивой болью, но проблема таких, как он, в том, что боли почти не чувствуется. Только тошнота усиливается и трипует он жёстче. Слюна капает на полированное дерево, пока он пытается найти реальное, что-то бормоча себе под нос.
Холл видит, как задерживал наркоторговцев несколько лет назад. Тогда он на этом дерьме ещё не сидел, только начинал. Там он молод и энергичен, у него поставленный голос. Неплохая работёнка для гарды под прикрытием. Последнее дело до того, как он начал превращаться в то ничтожество, которым теперь является.
Но сказка быстро заканчивается. Он не способен удержать видение, оно почти сразу же уходит. Он хмыкает, едва слыша музыку. Матерится сквозь зубы, сблёвывая себе под ноги, и поднимает голову. Гордость интерпола, чёрт побери! Сейчас бы только удостоверением посветить, чтобы ещё больше опозориться, не хватало. Но к нему никто не бежит, и он вытирает рот рукавом рубашки.
Вы здесь » SHELTER US » Эпизоды CELTIC WAY » i'm a troubled man
