Доран осторожно открыл глаза. Он был готов увидеть вокруг пляшущих чертей и врата Ада, поля асфоделя, длинный коридор со светом в конце или даже просто черноту и пустоту. Но нет, он всё ещё был жив. Откуда-то пробивался слабый свет, в воздухе медленно оседала пыль. Но больше всего настораживала тишина. Минуту назад…хотя, минуту ли? Доран не знал, сколько времени провалялся в забытьи. На станции прогремел взрыв, его Доран слышал, и даже видел. Потом началась паника, в толпе кого-то затоптали, люди бросились к подземным переходам, и именно в тот момент не выдержали опорные конструкции. Наверное, именно это имели в виду античные авторы, утверждавшие, что небо рухнет на землю, если атланты его не удержат.
***
День начался как все, как любой другой. Нет, не со службы в церкви, а с полного набора грехов – прелюбодеяние, вино, праздность. Потом гнев и снова вино. Пришлось вытащит себя из постели, выгнать за порог суккуба, из собственной головы прочих чертей и отправиться на станцию «Дублин Пирс». Пожалуй, если есть места на земле, больше всего напоминающие ад, то это вокзалы. Толпы людей, снующих во все стороны, замкнутое пространство, бубнящие чёрти что громкоговорители, попрошайки и мелкие карманники…в общем, территория обострения большей части человеческих фобий. Где-то в этом клубке железных и человеческих дорог Дорану предстояло отыскать молодого парнишку, который давеча задавал слишком много интересных вопросов, а сегодня довольно умело сбрасывал хвост от самого центра Дублина.
Спустя какое-то время и кучу потраченных нервов выяснилось, что парень сам наркодилер, вот только сбывать он предпочитает низкокачественную дрянь, смешанную с мелом и тёртым кирпичом, а сам глотать хочет исключительно самые модные таблетки. Злой на весь мир и этого парня Доран пообещал всыпать как следует лоботрясам, вытащившим его из кровати.
Со стаканом горячего кофе из автомата Доран стоял на платформе, ожидая, когда подойдёт поезд и большая часть людей забьётся в его нутро. Тогда можно будет пройти к стоянке такси и вернуться в добрый мир, в котором никто не стремиться нарушить личное пространство. Чёртовы туристы! Отставший от жизни ирландец совсем забыл, что нынче Дублин – город мира, и не только ирландцам принадлежит. Как настоящий патриот, он был совершенно не согласен с такими формулировками. Дескать, миру ещё не совсем доказали, что Дублин – это столица свободной Ирландии, и королевское семейство Виндзор катается сюда как к себе домой. Так что с миром можно было и повременить.
Но именно в этот момент сам мир решил, что пора наградить Дублин мировыми проблемами, раз он так стремиться быть замеченным. В самом вокзале грохнул взрыв. Секунда тишины после замолкания эха. И паника. Люди бросились ко всем возможным выходам – под землю, на землю, едва не падали на рельсы. Мимо протискивающая старушка опрокинула на Дорана стакан его же кофе и скрылась в темноте перехода, где её уже спустя несколько минут повалили на пол и запинали другие спасающиеся. Доран ринулся на встречу толпе, против потока, вынырнул возле искорёженных взрывом дверей.
Ад ему видеть уж приходилось, но как будет выглядеть мир за миг до наступления Страшного Суда, он представил только сейчас. Какой чудовищной мощи был этот взрыв, разнёсший в щепки главный зал станции? В эпицентре образовалась воронка, на дне которой были видны фрагменты тел и мебели. Заскрежетал метал и покосились несущие конструкции. Люди, оставшиеся в живых, кричали, плакали, пытались подняться на ноги, или просто отползти в сторону. Одному из пострадавших, оказавшемуся с краю воронки, удалось встать, и он вряд ли чувствовал в состоянии шока, что одна его нога короче стала, и сломанная кость торчит под углом в одной из модных дырок на его штанах.
Кто-то звал на помощь, и люди бросились в зал, вытаскивая уцелевших. Доран метнулся вперёд, но в отличие от героев, он думал только о собственной шкурке. Его целью были двери на другом конце зала, за которыми уже была привокзальная площадь и относительная безопасность. Но именно в этот момент небо рухнуло ему на голову.
***
Доран попытался сесть, и это у него даже получилось, со второй попытки. Перед глазами всё плыло, а по виску сбежало что-то тёплое. Он провёл рукой по щеке, и увидел на пальцах кровь. Но кажется, ничего серьёзного, просто рассёк кожу. Впрочем, голова его и не такое видала. Руки-ноги на месте. И как сказала героиня одного мультика – «Какое счастье, мы все здесь невредимы и целёхоньки». Вот только бы и правда знать, - здесь это где?
От зала ничего не осталось. Потолок, бывший раньше где-то высоко вверху, теперь маячил на расстоянии пары метров. Стены тоже стояли как им вздумается, окон и дверей не наблюдалось. На полу валялся всё тот же человеческий пазл, а местами и ещё целые комплекты.
Решив, что первого сеанса вертикального положения пока достаточно, Доран со стоном рухнул обратно, закрыл глаза и прислушался к собственной голове. И на фоне пульсирующей боли и шума крови в ушах различил ещё один звук, извне. Звук человеческого дыхания.
[sign]Если бы мистер Гладстон свалился в Темзу, это был бы несчастный случай;
но если бы его оттуда вытащили, это было бы несчастье.
[/sign]

Отредактировано Doran O'Malley (23-07-2018 23:49:39)

Он опаздывал. Не то чтобы очень сильно или совсем уж катастрофично, но опаздывал.

Неприятности начались с самого утра. Сначала Киан умудрился каким-то образом вырубить будильник, моментально отключившись обратно, но только лишь для того чтобы уже через 20 минут подскочить с кровати, потому что внутрение часы - или все-таки инстинкт самосохранения? - забили тревогу. Под конец месяца августовская напряженность в связи со всеми этими фестивалями, различными культурными и не очень программами и наплывом туристов значительно сказывалась на изменении его рабочего графика и стрессоустойчивости. Хотя в этом был и свой плюс - шефа Хьюз видел редко, ограничиваясь с ним редким общением через мессенджеры, если было что-то действительное важное и у парня появлялось время ответить/написать. Минусы - он вообще фактически ни с кем не мог пересечься, потому что все время занимала работа и дорога. А когда выпадал выходной - Киан тратил его на сон и попытку прийти в себя.

Одно изменение потянуло за собой сбой в четко выверенной и устоявшейся системе: сначала он проспал, затем опоздал на автобус, хотя и попытался собраться и выдвинуться максимально быстро, а вот теперь он опаздывал на поезд. Точнее, свой он уже пропустил, даже два, но хотя бы на третий успеть должен. Тот, который вот-вот собирался прибыть на станцию.

Взрыв застал Киллиана на лестнице, когда он спускался на платформу. Растерявшись и первые пару секунд не соображая что еще за хрень внезапно решила приключиться, он чуть не споткнулся, едва не потеряв равновесие и не растянувшись на ступеньках. Он устоял, но вот это краткое замешательство грозило обернуться новой проблемой - люди вокруг уже успели посеять панику и со всех ног бежали куда угодно прочь. Теоретически - в сторону выхода. Наверное.

Хотел Хьюз того или нет, но ему пришлось влиться в общий поток людей, если он не хотел попасть им под ноги и оказаться случайно затоптанным. Как-то атмосфера вокруг не располагала людей к здравомыслию. Его тоже, но он хотя бы не орал, а пробирался через поток куда-нибудь к стене. На его взгляд это было всяко лучше, чем находиться едва ли не в середине толпы и тупо следовать куда-то за всеми. Стадный инстинкт, конечно же, основательно настаивал делать тоже самое, что и все, но Киан был категорически против. Неизвестно еще что хуже - рушащееся и падающее все вокруг или безумная толпа. С бездушных камней хоть спроса в адекватности и наличии здравого смысла нет.

У стен поток людей действительно был меньше, но глупость своего поступка Киллиан понял лишь когда часть стены с оглушительным грохотом решила рухнуть. На свое счастье он успел прикрыть голову руками, прежде чем вся эта хрень накрыла тех, кому не повезло оказаться рядом.

Сейчас Киан был похож на кота. По крайней мере, шипел он ничуть не хуже, стоило только попытаться что-нибудь сделать рукой. По сравнению с тем, что ему могло "повезти" так же, как вот этой женщине примерно лет сорока - сорока пяти, лежавшей рядом с неестественно вывернутой шее, он еще вполне себе легко отделался. Рука-то заживет, про различной степени ссадины и царапины и вовсе можно не задумываться, а вот жизнь, если она ушла, уже не вернуть никак.

Так что сдвинув в сторону кусок бетона, бывший то ли частью стены, то ли и вовсе потолка, Хьюз решил сменить место дислокации на тот случай, если еще что решит вдруг начать падать и ломаться.

Он едва ли не наворачивал круги с вытянутой вверх рукой и зажатым в ней телефоном, надеясь на чудо и пытаясь словить сеть. Но нет, безуспешно. И вот теперь он уже совершенно точно опоздал. Удивительно, но в данной ситуации его волновало не то, что вокруг было много раненых разной степени тяжести, что были и те, кому уже помощь не понадобится в принципе, что они все находятся в достаточно шатком положении и все в этом духе, а работа. Точнее, что он опять вляпался. И опять не по своей воле! В голове даже появилась шальная мысль, что уж лучше он просидит здесь достаточно долго, чем покажется на глаза шефу и выслушает очередную тираду на тему его удивительного умения часто оказываться не в том месте и не в то время. Ну и схлопотать за это заодно. С Дэя ведь станется загрузить работой или придумать что позаковыристее.

- Что? Где? - удивленно заозирался по сторонам, услышав свое имя. Вот как-то Хьюз совершенно не ожидал, что даже в такой ситуации может найтись кто-то знакомый, но мир все-таки тесен. И этим кем-то обязательно надо было оказаться Патрику. Киллиан даже собирался сделать вид, что не услышал его, не заметил, и что это вообще не он и его просто с кем-то спутали. По какой-то непонятной причине встречи с Маклафлиным в большинстве случаев заканчивались по меньшей мере выговором и недобрым придирчивым взглядом О'Риана. Но здраво рассудив, что вечно избегать его в столь небольшом пространстве все равно не получится, подавил это желание с тихим удрученным вздохом.

- Ага, я тоже рад тебя видеть, - хотя никакой радости ни в голосе, ни во взгляде отродясь не было. Впрочем, неприязни тоже. Скорее что-то нейтрально-безразличное, навеянное обстановкой вокруг и собственным роем мыслей. - У тебя тоже не ловит, да? - легко кивнул, заметив в его руках телефон.

- Еще один твой знакомый? - посмотрел на мужчину, которого Маклафлин легко поддерживал, видимо опасаясь, что тот может упасть или еще что. Кто разберет тех врачей, о чем они думают, когда делают или не делают что-либо. - Ну что, ждем следующий поезд и едем все вместе, да? - усмехнулся, убирая телефон в карман бридж. Внезапно накрывающая веселость настораживала, но он подавил желание нервно рассмеяться. Неужели наконец-то приходило полное осознание той задницы, в которой они все здесь оказались, норовящее вылиться в нервный шок?

Отредактировано Cillian Hughes (28-07-2018 18:24:32)

Как найти иголку в стоге сена? Сожгите нахрен сено и проведите магнитом над пеплом. Не усложняйте. Да, дорого, да, это сено может быть нужно было фермеру на прокорм бычку, может быть он его собирал всё лето в поте лица и в муках радикулита. Но если вам так нужна была иголка, оказавшаяся в этом сене, какая разница, сколько стоил метод. К тому же – пусть фермер спасибо скажет, что его бычок не сожрал эту иглу и не скончался в муках.
Именно сейчас Доран хотел спалить весь Дублин, чтобы найти того ублюдка, который устроил здесь филиал ада. Им овладел праведный гнев патриота и гражданина, к которому примешивалась ненависть от того, что убить пытались и его тоже, а в добавок ко всему ещё и злость на то, что кто-то посмел играть в дьявола на чужом поле. Как сказал тогда Рассел? Пастор для гниющих? Даже если пастор и сам уже прогнил насквозь, он всё равно стоит между дьяволов и людьми. Как никогда стало понятно, почему Господь сжёг дотла Содому и Гомору. Проще сжечь всех, чем искать десяток праведников.
А впрочем нет, один нашёлся. Доран повернулся к Маклафлину и посмотрел на него, будто перед ним и правда оказалось вдруг некое библейское чудо. Впрочем, чем удивляться, он же неонатолог. Врачизм-педиатризм-альтруизм головного мозга, при чём врождённый. Интересно, на сколько заразный?
- Вы серьёзно собираетесь просто ждать? – нет, у Дорана в голове не укладывалось. Проснуться однажды в гробу под землёй и ждать, что тебя откопают? Рухнуть подкошенным сердечным приступом на улице и ждать, что тебя поднимут? Получить пулю от бандита на улице и быть уверенным, что полиция кинется спасать тебя, а не ловить его? И, оказавшись под завалом, надеяться, что всех этих людей найдут до того, как они умрут? Наверное, и правда здесь и сейчас соприкоснулись два разных мира – в мире Патрика Маклафлина и мальчишки по имени Киллиан людей спасают спецслужбы, неравнодушные граждане, друзья и знакомые. В мире Дорана О’Мэлли человек спасает себя сам. Или умирает. При чём, умирают люди в его мире чаще всего как раз с чужой помощью.
Доран на мгновение закрыл лицо рукой, пытаясь справиться с гневом, головной болью и цветными кругами перед глазами. Получалось плохо.
- Поверь мне Пат, все это, - Доран обвёл взглядом пространство вокруг, залитое кровью – нанесло детской психике куда больший ущерб, чем озвученные мною анатомические подробности лошади.
И тут этот доктор Ватсон, в смысле – Киллиан, задал вопрос, который заставил Дорана замереть. Хорошо, что замереть, потому что ругаться и швыряться чем попало хотелось ещё больше.
- Такие шедевры художники обычно подписывают, - прорычал он. Он пытался вспомнить, как на грани сознания и забытья услышал шаги совсем рядом, но это был точно не Патрик, он пришёл позже. Кто-то, достаточно не пострадавший, чтобы спокойной передвигаться, прошёл мимо, но никак себя не обнаружил, ни вопросами, есть ли кто живой, ни попытками помочь. Слишком уверенно. И шёл он от дверей вглубь. К этой стене, а потом дальше. И скорее всего, он ещё здесь.
Как псу на охоте, которому показали волчью тропу, Дорану хотелось немедленно сорваться в погоню. Найти, схватить, вцепиться в горло, свернуть шею. Хруст позвонков, темнеющие мёртвые глаза. Одной иглой в стоге сена меньше, одним здоровым фермерским бычком больше.
Нет, нельзя. Нельзя показывать, что ты волкодав. Агрессивного пса могут и пристрелить до того, как он доберётся до добычи. Но бездействие причиняло больше страданий, чем рана, чем сотрясение, чем вид умирающих. Нужно было делать хоть что-то. Пусть даже это будет непривычное спасение жизни тех, кто об этом не просит. А Доран привык, что его просят, и о жизни, и о смерти.
Несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Доран скинул кожаную куртку, снял рубашку, бывшую недавно белой, а из заднего кармана брюк достал складной нож. Несколько надрезов, и великолепная рубашка превратилась в широкие плотные бинты. Парочку Доран бросил Маклафлину.
- Перевяжи рану и прекрати изображать святую мессию.
Оставшиеся лоскуты были пущены на повязки девочке-подростку, тихо скулящей возле груды бетонных обломков. Открытый перелом почти профессионально превратился в закрытый. Девочка же всё время с каким-то странным страхом разглядывала шрам, тянущийся у Дорана от ключиц по груди и животу куда-то под ремень брюк. Заметив интерес, Доран усмехнулся.
- Мне вырезали сердце, у меня его нет, и я бессмертный.
Накинув снова куртку, Доран огляделся вокруг в поисках хоть какой-то лазейки. Компания живых в дальнем конце помещения уже пытались что-то сделать, но слишком неумело, один из них получил по голове железной балкой и быстро успокоился. А у ещё одного под ногами зазвенело железо – на остатки мраморного пола упал баллончик с краской. Испуганный взгляд, встретившийся в почерневшим от ненависти. Баллон покатился в сторону, аккурат  к ногам О’Мэлли. Он подобрал его, прошёл к стене с аббревиатурой и от души закрасил надпись чёрным. А чуть выше несколькими резкими движениями вывел изображение четырёхлистного клевера.
- Вот она, наша удача, - процедил он сквозь зубы.
Удача при мне...
Так выпьем чарку, Йо-хо!

Отредактировано Doran O'Malley (06-08-2018 11:51:57)

— Идиотизм, Киан.

- Как скажешь, - примирительно поднял одну руку до уровня лица. Если Патрик хочет называть это так - пожалуйста, возможно, что ему действительно виднее. Спорить не хотелось, хотя Хьюз все равно был не согласен с подобным утверждением. Скорее он бы назвал это добротой и приписал куда-нибудь в сторону альтруизма.

Наблюдая за поведением и действиями Дорана и Маклафлина, Хьюз словил себя на мысли, что эти двое идеально подходят под описание доброго и злого полицейского. Патрик, условно, приносил людям мир, добро и спокойствие, пытаясь помочь едва ли не каждому по мере своих сил и возможностей, в то время как глядя на его знакомого скорее складывалось впечатление, что ему проще лично прибить всех несчастных и страдающих, чтобы не мучались. И заодно тех, кого не устроили бы подобные методы.

И на его вопрос они тоже отреагировали по-разному. Сначала настороженно замерли оба - в этом было их сходство, а затем произошло то же самое разделение: что-то такое опасное промелькнуло во взгляде Дорана, да и в целом от самого мужчины как-то повеяло чувством опасности. Ему бы в пору обзавестись той самой табличкой со словами "не подходи - убьет". Пат же всего лишь огляделся по сторонам и остался в своей прежней спокойной манере "я придерживаюсь нейтралитета". Кот Леопольд во плоти. Сам же Киан находился где-то между ними по середине.

- И на что, по-твоему, направлена эта провокация? - отпив еще немного воды, закрутил крышку и отставил бутылку в сторону, задумчиво глядя на Маклафлина. - Чтобы здесь началась паника и все поубивали друг друга или попытались это сделать, подозревая один одного, или что кто-то зачем-то подставляет ИРА?

Заметив, что Доран начал раздеваться, Киан уже собирался было отпустить комментарий по этому поводу, но здравый смысл успел вовремя дать пинка и заставить прикусить язык. Мало того, что этот человек страдал отсутствием чувства юмора, так еще и напоминал ходячую бомбу. Дайте повод - взорвется. Становиться этим поводом Хьюз как-то пока не горел желанием. А потом и вовсе забыл об этом, увидев след от шрама. Подавил очередной рвотный порыв и отвернулся, вновь потянувшись к бутылке с водой.

Но Хьюз был порядком удивлен, увидев проявление... вряд ли заботы, как-то это слово у него с Дораном не вязалось, но чего-то близкого к этому или около того. Он не перестал быть менее опасным, но внезапно решил заняться помощью окружающим. Это было странно. Интересно, повлиял ли на него неугомонно-непоседливый Маклафлин или даже все-таки ему было не чуждо что-то достаточно человечное и хорошее?

Впрочем, долго это не продлилось. Когда через некоторое время каким-то образом на сцену выпал баллончик с краской, Доран вернулся в свое нормальное состояние с желанием убить хотя бы кого-нибудь. В идеале - виновного, но можно и любого. Кажется. И Киллиану хотелось верить, что это действительно только так кажется.

- Чьи отпечатки? - тихо выдал в ответ, но с большой долей скепсиса в голосе. - Продавца, который продал этот баллончик. Людей, которые могли случайно к нему прикоснуться? Дорана, который решил податься в художники, - на этом моменте Киан и вовсе хмыкнул, смотря на клевер. - Думаешь люди, затеявшие все это, были бы готовы попасться на каких-то отпечатках? Мне кажется, такие косяки только в фильмах прокатывают.

И как-то так вышло, что они все разделились. Доран около стены с его художествами, Патрик в противоположной стороне, бродящий то ли просто так, то ли с какой-то целью, и Киан, находившийся не так далеко от стены с клевером. Вот только как-то находиться достаточно близко к Дорану, когда рядом нет Маклафлина, Хьюз посчитал очень плохой идеей. Этот человек все еще не внушал ему должного доверия, скорее вызывая сомнения и опасения. Поэтому парень быстро свалил в сторону Патрика. Все-таки знакомое лицо лучше десятков незнакомых. Тем более он там что-то вон с телефоном в руке замер...

- Скажи мне, что ты не собрался делать глупость, звоня или отправляя сообщения непонятно куда, вместо того, чтобы отправить их спец. службам, - он бы вылез из-за спины, как черт из табакерки, но в силу роста Патрика - даже при росте самого Киана, - пришлось выскочить сбоку из-под руки, уставившись в экран телефона, на слабый значок сети и наличие хотя бы какой-то зарядки. И все это сразу и одновременно. Потому что это было важно! А потом он вспомнил про свой телефон, даже полез за ним в карман, но лишь тихо выругался сквозь зубы - его упорно не ловил. Либо дело было в другом операторе, либо слабый сигнал был слишком слабый и ловился не у всех и не везде.

- А еще я бы не советовал оставлять надолго твоего друга одного. Но один я за ним приглядывать не буду! - сразу открестился от такого варианта. - Меня он точно слушать не будет, а тебя еще может, - уверенно покивал, все еще не отводя взгляда от экрана. Пока он лично не убедиться, что Патрик не отправил сообщение в службы спасения, он от него за милую душу не отстанет, не отойдет и если будет надо - повиснет банным листом или пиявкой.